21 октября 2019

Почему родители вынуждают молчать детей о насилии

Уже четыре года существует наша горячая линия по противодействию насилию над детьми "Сдай педофила". За это время мы успели обработать тысячи звонков. И достаточно большой объем среди них составляют обращения, которые поступили к нам от самих пострадавших детей. В основном это девочки. Они были вынуждены обратиться в нашу службу, потому что самые близкие люди - родители - отказали им в помощи. Этих девочек сотни. Почему родители прячут голову в песок? Почему отказываются писать заявления в правоохранительные органы? Почему не хотят наказать преступника?

Обычно, первое, что мы советуем ребенку, пострадавшему от сексуального насилия - это рассказать о случившемся кому-то близкому. Чаще всего - это родители. И порой приходится часами уговаривать детей пойти на этот непростой шаг. Ведь такой разговор начать всегда очень сложно. Но в данном случае все дети в один голос говорят - "Я рассказала маме. Она сказала, что мы никуда не пойдем. Посоветовала забыть об этом. Эту тему в семье поднимать запрещено".

Почему так происходит?
Я часто слышу от родителей этих детей оправдания: "Поход в следственный комитет нанесет еще большую психологическую травму моему ребенку! Ведь ему придется рассказывать все эти мерзости чужим людям!". Многие боятся, что история всплывет и семья будет опозорена. Особенно, когда такое происходит в маленьких городах. Проще "забыть", "промолчать" и спрятаться в шкаф. При этом запретив ребенку говорить то, что он чувствует. Особенно поразительно на фоне только что пережитого ребенком сексуального насилия звучат комментарии мам: "Да у нас всё хорошо! Нам даже психолог не нужен! Она вон бегает, радуется, улыбается, играет в компьютер!"

А что же на самом деле?

Вадим Хайкин (Vadim Khaikin), психиатр:
"К сожалению, это ложное понимание безопасности ребёнка. Еще такие родители часто воспринимают эту травму, как позор на всю жизнь. Всем правят стереотипы - "Испорченная. Не выйдет замуж. Вся жизнь под откос" - и это выглядит с их точки зрения, как забота. Это, конечно, ужасно. Касаемо походов в Следственный Комитет, все эти переживания на счет того, что ребенок будет страдать, рассказывая о пережитом насилии - по сравнению с самой травмой, - слабое подобие левой руки. Если помните этот анекдот. Следователи, хоть и часто специфически подходят к выполнению своих обязанностей, все же обладают основами психологии и могут хоть как-то контролировать развитие событий.

Поймите одно. После сексуального насилия жизнь делится на ДО и ПОСЛЕ. Это черта. Водораздел. ВСЁ. ПТСР (Посттравматический синдром) - будет в любом случае. Это очень серьезно. В каждую минуту может произойти суицид. И не важно, делает перед этим ребенок вид, что у него всё хорошо, или плачет в подушку. Подростковая депрессия вообще проявляется совсем иначе. Она выражается в нарушениях поведения. Каких угодно. Ребенок может радоваться и кричать от счастья, а через пол часа выйти в окно. Любой ребенок старше десяти лет, переживший сексуальное насилие, подвержен суициду. Пусть лучше ребенок выговорится следователю. Поймите, прошлой жизни никогда не будет. Вы не сможете вот так просто взять и выкинуть этот эпизод из жизни. Последствия наступят в любом случае. Вопрос только в том, будут это контролируемые последствия, либо неконтролируемые. Компенсировать ПТСР можно, но для этого нужны годы работы со специалистом. Нужно быть к этому готовым. Реабилитация под контролем специалистов, помощь близких. Иначе не получится".

Анна Федорова (Anna Fedorova), политтехнолог и феминистка:
Да, сексуальное насилие в семье - это абсолютно табуированная в России тема. Начнем с того, что пострадавшие от партнерского сексуального насилия взрослые женщины практически никогда не обращаются в полицию. Потому что знают, что они там услышат: “Это же муж, как он может изнасиловать”. С детьми и подростками еще хуже. Сами они в полицию пойти не могут и не понимают, как это - их этому не учили. Более того, у них часто НЕТ СЛОВ, чтобы описать насилие, потому что сексуальное просвещение в России примерно на нуле, дети не умеют и стыдятся говорить об этом. Я читала жуткую историю, когда девочка не могла рассказать, что мужчина трогал ее за гениталии, потому что она ни знала ни одного слова для этой части тела, кроме, простите, слова “пирожок”. И никто так и не понял, про какой пирожок речь. А если ребенок рассказал(а) - начинаются не менее ужасные вещи. Когда женщины боятся “лишить семью отца и мужа”. Когда родители и родственники не верят. Когда ребенку просто говорят: ты все придумываешь. Кстати, если субъектом насилия выступает женщина - это еще более безнадежная история, потому что в это вообще никто не верит. Наверное, некоторым детям выпадают счастливые билеты - вариант, когда насилие не наносит огромной травмы и не ломает жизнь. Возможно. Во всех остальных случаях родители могут быть уверены: если вы отмахнулись от травмы и боли своего ребенка, ей (ему) придется с огромными усилиями преодолевать свою травму потом. Сексуальное насилие в детстве - это не ерунда. Это не то, что можно “забыть, отряхнуться и уйти”. Это всегда история про личные границы, про власть и страх. Это вам не разбитая коленка. Сейчас нужно максимально менять общественное мнение в этом направлении. Сексуальное насилие в семье должно иметь только одну общественную оценку: “недопустимо”. И только одну юридическую “это уголовное преступление”.

___________________________________________________________________________________________________
Проект реализуется при поддержке фонда президентских грантов.